Валентность морфем и понятие продуктивности

Для того, чтобы уяснить полностью механизм словообразования, важно рассмотреть вопрос о том, какие закономерности регулируют сочетаемость морфем при образовании производного слова, т. е. изучить валентности (сочетаемостью свойства) морфем. Это — синтагматический аспект словообразования. Очевидно, что можно изучать валентность как аффиксальных морфем, так и корневых, т. е. одинаково закономерны вопросы: с какими основами сочетается тот или иной аффикс? С какими аффиксами сочетается та или иная основа?

Изучая валентность морфем, необходимо выявлять их сочетаемостные свойства, определяемые возможностями системы языка. При этом следует отграничивать явления, не допускаемые системой языка, от явлений, возможных в данном языке, но не представленных лексически ’. Так, например, в русском языке названия детенышей животных легко образуются с помощью суффикса -’онок (лисёнок, слонёнок, воронёнок и т. д.). Однако от существительного какаду производное с суффиксом -’онок лексически не представлено. Между тем при необходимости оно может быть образовано с помощью интерфикса -ч- или -н-: какадучёнок, какадунёнок. В то же время образовать название детеныша от основы глагола или прилагательного в принципе невозможно, это противоречит устройству системы языка.

Итак, описывая словообразование, необходимо изучить не только то, что реально существует, но и то, что возможно, хотя лексически не представлено. Такое изучение поможет обнаружить расхождения между потенциями системы словообразования и тем, как их реализует норма языка и узус. Только такое рассмотрение даст полное представление о системе словообразования данного языка.

Валентность морфем разных типов изучена еще мало. Для того, чтобы получить полное представление о сочетаемостных свойствах морфем, следует выявить те ограничения, которые могут препятствовать соединению деривационных морфем с производящей основой. Существует несколько видов таких ограничений. Нередко они действуют комплексно, но для ясности изложения мы рассмотрим действие каждого из них в отдельности.

Семантические ограничения

Семантические ограничения — основной вид ограничений, определяемых системой языка. Семантические ограничения очень разнообразны; они вызываются чаще всего семантической несовместимостью морфем. Поскольку части речи являются самыми общими лексико-грамматическими разрядами слов, самые широкие ограничения такого рода проявляются в сочетаемости аффикса с основами той или иной части речи. Так, суффикс действующего лица -тель сочетается лишь с основами глаголов, сочетание его с основами существительных и прилагательных невозможно. Суффикс лица -чик/-щик сочетается с основами глаголов и существительных, а суффикс лица -ей, — с основами глаголов, существительных и прилагательных.

Кроме таких общих ограничений действуют ограничения более специализированные, т. е. тот или иной аффикс может сочетаться не со всеми основами данной части речи, а лишь с основами определенной семантики. Например, суффикс -ш(а), производящий существительные, обозначающие лиц женского пола по профессии .(кондукторша, агрономша) или жен по мужу (генеральша, адмиральша), сочетается лишь с основами существительных — наименований лиц мужского пола' по профессии, но не по иному признаку. На семантические ограничения могут накладываться так называемые прагматические ограничения. Так, суффикс прилагательных -оват(ый), обозначающий неполноту признака, сочетается лишь с основами качественных прилагательных, обозначающих нежелательные (плохие) свойства, ср. глуповатый, староватый, но отсутствуют: «умноватый», «молодоватый». Человек как бы не хочет уменьшать положительно оцениваемые (хорошие) признаки.

Словообразовательные ограничения

К разряду системных ограничений относятся словообразовательные ограничения — имеется в виду неучастие тех или иных видов производных основ в качестве производящих. Для примера можно назвать имена прилагательные с суффиксами субъективной оценки -еньк(ий), -охоньк(ий)/-ошеньк(ий), -ущ(ий), -енн(ый): жёлтенький, желтёхонький/желтё- . шенький, большущий, высоченный. От прилагательных этих типов не образуются производные. Словообразовательный потенциал таких основ исчерпан; они замыкают словообразовательную цепь.

Формальные ограничения

Важный вид системных ограничении представляют собой формальные ограничения. Одни из них разрешаются на уровне морфонологии — происходит взаимоприспособление морфем при их соединении в составе слова. С этой целью используются чередование фонем, усечение производящей основы, интерфиксация. Формальные ограничения, которые не может устранить морфонология, приводят к невозможности соединения морфем. Так, суффикс прилагательных -н- не сочетается с существительными типа парк, воск, имеющими в исходе группу согласных. В таких случаях используется суффикс -ов-, имеющий в начале гласный: парковый, восковой.

Другой пример. Суффикс -ш(а) сочетается не со всеми основами имен лиц мужского пола, а лишь с теми, которые кончаются на сонорные (директорша, генеральша) и -нт (музыкантша).

Кроме системных имеются ограничения другого рода, идущие не от с и с т е м ы языка, аотеереализа- ции нормой и узусом. Таковы ограничения стилистические и лексические.

Стилистические ограничения

Стилистические ограничения в сочетаемости морфем вызываются стилистической несовместимостью морфем и объясняются тем, что словообразовательные морфемы, подобно словам, могут обладать определенной стилистической окраской. Обычно наблюдается тенденция к стилевой однородности сочетающихся морфем; например, аффиксы, имеющие литературно-книжную окраску, тяготеют к соединению с производящими основами слов, наделенных такой же окраской. Нейтральные в стилистическом отношении слова могут сочетаться с морфемами любой окраски и употребляться в любом стилистическом окружении (в этом и состоит их нейтральность).

Стилистические ограничения в сочетаемости морфем имеют иной характер, чем ограничения семантические, словообразовательные и формальные. Они обнаруживаются как тенденции сочетаемости ~ несочетаемо- сти, а не как строгие, ненарушаемые законы. В определенных условиях эта необычность производных существительных, создаваемая контрастностью сочетающихся в составе слова единиц, может понадобиться говорящему, желающему использовать выразительные возможности языка.

Рассмотрим действие стилистических ограничительных тенденций.

В тех случаях, когда суффикс имеет сниженную стилистическую окраску, он тяготеет к сочетанию с нейтральными и сниженными основами (просторечными и разговорными) и «не любит» книжных основ. Таковы суффиксы прилагательных -ущ(ий) и -енн(ый), обозначающие большую степень проявления признака; ср.: жирнющий, толстущий, здоровущий — от здоровый {прост, в значении «большой»), вреднющий, страшнущий; толстенный, здоровенный. От прилагательных книжного стиля образование производных с этими суффиксами затруднено. Вряд ли возможны прилагательные типа «культурнущий», «активнущий» и т. д.

Различие между заимствованными и исконными морфемами существенно для диахронического словообразования. Оказывается, однако, что это различие, но только в преобразованном виде, важно и для синхронного изучения языка. Нерусское происхождение морфемы (факт истории языка) может влиять на ее стилистическую окраску, становясь фактором синхронного словообразования (выступает как стилистическое ограничение в сочетаемости морфем). Именно поэтому многие морфемы иноязычного происхождения, приобретая активность в русском языке, сохраняют сочетаемость — преимущественную или исключительную — с книжными заимствованными основами. Так, суффикс -фикаци j-(a) существительных, обозначающих ‘снабжение тем, что названо производящей основой’, проявляет активность на почве русского языка, но функционирует при этом преимущественно в кругу нейтрально-книжных заимствованных основ: радиофикация, кинофикация, газификация, электрификация. Возможны образования и от русских основ, лишенных стилистической окраски сниженности: теплофикация, звукофикация.

Лексические ограничения

Появлению новообразования того или иного типа могут препятствовать ограничения, идущие со стороны лексики. В качестве причин ограничения выступают в основном такие факторы, как явления омонимии и занятость данного «семантического места» другим словом. Эти причины объясняются несоответствием между возможностями словообразовательной системы и лексическими нормами. Рассмотрим каждую из причин.

1. Появлению производного слова определенного типа может препятствовать наличие в лексической системе языка слова с другим значением, омонимичного тому, которое должно было бы быть произведено. По этой причине отсутствуют некоторые соотносительные с именами лиц мужского пола наименования женщин с суффиксом -к(а). Нет пар пилот — «пилотка», штукатур — «штукатурка», электрик — «электричка», так как соответствующие слова на -к(а) имеют другие значения: пилотка — ‘шапка’, штукатурка — ‘материал’ и ‘действие по глаголу’, электричка — ‘поезд’ '.
3. Образованию производного слова какого-то типа могут препятствовать не только факты омонимии (т. е. занятость слова той же формы для выражения иного значения), но изанятость данного «семантического места» иным словом, например непроизводным словом другого корня. Так, при наличии активного суффикса -’онок для образования названий детенышей наряду с частотным соотношением типа слон — слонёнок, орел — орлёнок, заяц — зайчонок в русском языке есть соотношения собака — щенок, свинья — поросёнок. курица — цыплёнок, лошадь — жеребёнок, овца —ягнёнок. Наличие этих названий детенышей (соотношения такого рода называют супплетивным словообразованием 2) препятствует образованию слов с суффиксом -’онок от перечисленных основ. В таких производных нет необходимости. Они могли бы быть созданы лишь в шутку или с несколько иным значением (например, переносно о ребенке: Он такой свинёнок!).
5. Для того, чтобы установить сферу действия определенного типа, следует, определив лексико-грамматический круг производящих основ, проследить, от каких основ данного круга не могут быть произведены слова изучаемого типа и почему '. Следовательно, важно установить не только возможности образования слов данного типа, но и отсутствие этих возможностей («невозможности»).
   1. Другой важный вопрос, который необходимо изучить при установлении системной продуктивности типа: каковы его соотношения с синонимичными типами? Если какое-либо значение выражается лишь одним типом производных слов, новое слово данной семантики всегда создается по этому типу, его строение предопределено. Следовательно, данный тип обладает высокой системной продуктивностью, даже если новообразования данного типа немногочисленны. Если же какое-то значение выражается несколькими словообразовательными типами, происходит борьба конкурирующих типов, что ослабляет их системную продуктивность. В таком случае обычно высокой системной продуктивностью обладает один из них, тормозящий активность других.

      Валентность морфем и правила их морфонологического приспособления

      Мы рассмотрели факторы, ограничивающие валентность морфем. В тех случаях, когда валентность морфем допускает их соединение, вступают в ход правила взаимоприспособления морфем, т. е. действует уже валентность морфов (из нескольких морфов одной морфемы выбирается какой-то один, подходящий для сочетания с соседним морфом). Таким образом, при изучении синтагматического аспекта словообразования необходимо четко разграничивать два рода явлений:

   2. 1) установление сочетаемостных характеристик (валентности) морфем и

   3. 2) установление условий морфонологического приспособления морфов при их сцеплении в слове. (Очевидно, что если валентности морфем не допускают их соединения, не потребуется и их морфонологического приспособления.)

      Эти два рода явлений называют терминами «морфотактика» и «морфофонемика»

      Например, суффикс -к-: 1) сочетается («выбирает») с основами существительных, преимущественно неодушевленных, в том числе с исходом на заднеязычные (рук-, книг-); 2) при этом в морфах основы происходит чередование к/ч, г/ж: руч-н-ой, книж-н-ый;

      суффикс -ск-: 1) сочетается («выбирает») с основами одушевленных и неодушевленных существительных, в том числе с исходом на заднеязычные (помещик-, чиновник-); 2) при этом перед суффиксальным морфом вставляется интерфикс -е-, а в морфе основы происходит чередование к/ч: помещич-(е)-ск-ий, чиновнич-(е)-ск- ий.

      Эти два рода явлений при синхронном порождении слова взаимозависимы. Если не произошло выбора морфем, не может произойти и их взаимоприспособления. До тех пор пока не произошло морфонологического «сцепления» морфов, мы не получим готовой производной основы.

      Не следует думать, что, разграничивая эти два рода явлений, мы вводим в синхронию элемент диахронии — последовательность. При порождении слова происходит одновременное соотнесение его с двумя рядами слов (с той же производящей базой и с рядом структурно однотипных слов), которое предполагает вхождение производного в два ряда соотношений. Аналогичным образом происходит реализация таких явлений, как валентность морфем и правила их морфонологического приспособления.

      Такое описание словообразования, при котором не рассматривается валентность морфем, а сразу дается характеристика структуры производной основы не объясняет механизм создания слова. Так, если утверждается, что суффикс прилагательных -н- не выступает после заднеязычных, мы не получаем сведения о валентности морфемы -н-, т. е. не узнаем, можно ли в русском языке произвести прилагательные с суффиксом -н- от основ на заднеязычные (книга, снег, песок). Между тем сведения такого рода наука о словообразовании должна давать. Если при характеристике словообразовательного типа дается описание готовых производных основ, но не указывается, каким производящим они соответствуют, мы получаем обедненное представление о словообразовании, ибо производные, имеющие одинаковое строение, могут по-разному соотноситься с производящими и иметь разное морфонологическое строение. Так, производные прилагательные с суффиксом -«-, которому предшествует фонема (ж) в составе производной основы (чертёж-ный, кож-ный, мятеж-ный, книж-ный, снеж-ный), неоднородны. Одни из них образованы без чередования на морфемном шве и соотносятся с производящими основами, имеющими ж в исходе (чертёж — чертёжный, мятеж — мятежный, кожа — кожный). другие образованы с чередованием г/ж и соотносятся с производящими основами на г (книг-а — книж-ный, снег — снеж-ный). Таким образом, одна и та же фонема (ж) в производном слове выступает и как результат чередования г/ж, и как фонема <ж>, пришедшая в производное из производящего. Не разграничивать факты такого рода — значит давать неполное представление о явлениях словообразования.

      Добавим, что описание подобного рода затушевывает разницу и в строении производящих основ, ибо основы типа чертёж-, кож-, мятеж- содержат в исходе морфонему {ж}, а основы типа снег-, книг--- морфонему {г — ж}.

      Следовательно, в тех случаях, когда описание содержит только характеристику уже готовых производящих основ, страдает собственно словообразовательная характеристика фактов, а получает объяснение лишь строение готовой производной основы Между тем, изучая словообразование, важно знать, какие производящие основы могут быть использованы при создании производного слова, а какие — нет, какие аффиксы сочетаются (или не сочетаются) с основами того или иного строения, какие морфонологические явления при этом происходят.

      • Понятие продуктивности

      С понятием валентности морфем тесно связано понятие продуктивности. Продуктивными называют такие единицы, которые в языке той или иной эпохи служат образцом для построения новых единиц. Если речь идет о продуктивности отдельных элементов языка (например, морфем), то имеют в виду их активность в образовании новых словоформ или слов, способность производить новые формы слова и новые слова.

      Рассмотрим, как используется понятие продуктивности в словообразовании. «Понятие продуктивности можно в принципе применять как к целому типу, так и к любой составной части словообразовательной структуры слова», т. е. можно изучать продуктивность аффиксов, словообразовательных типов, способов словообразования.

      Наиболее существенно для словообразования понятие продуктивности словообразовательного типа, потому что словообразовательный тип является той схемой (формулой), по образцу которой в основном и происходит создание новых слов.

      Милош Докулил предложил различать два вида продуктивности в словообразовании: эмпирическую и системную. Рассмотрим эти виды продуктивности применительно к понятию «словообразовательный тип».

      1. Эмпирической продуктивностью обладает словообразовательный тип, по образцу которого в языке определенной эпохи производятся новые слова. Чтобы решить, продуктивен или нет какой-либо тип в тот или иной период времени, следует установить, служит ли он в этот период образцом для производства новых слов. Ответ на этот вопрос можно получить только эмпирическим путем, исследуя новообразования определенной эпохи. Таким образом, эмпирическая продуктивность — понятие диахронического словообразования. Она зависит в значительной степени от общественных потребностей в производстве слов определенного типа.
      2. Системная продуктивность типа зависит от ограничений разного рода, налагаемых системой языка и регулирующих производство слов данного типа. Ее устанавливают путем выяснения условий, ограничивающих возможность производства слов данного типа. Таким образом, системная продуктивность — понятие синхронного словообразования. Она зависит от внутриязыковых факторов.

      Определить, обладает ли какой-либо тип эмпирической продуктивностью,— значит ответить на вопрос, дает ли он новообразования, активен ли он как образец в тот или иной период времени.

      Устанавливая эмпирическую продуктивность, различают два полюса: типы непродуктивные, замкнутые (т. е. не дающие новообразований; такие типы можно задавать списком производных слов данного типа) и типы продуктивные, открытые, незамкнутые (т. е. порождающие новообразования). Примером первых может быть тип отглагольных существительных с суффиксом -с(а), обозначающих лицо по действию: плакать—плакса, хныкать — хныкса. Примером вторых — отадъективные существительные с суффиксом -ость со значением отвлеченного признака (например, смелость, свежесть, бодрость), отглагольные существительные с суффиксами -ние - и -к(а) со значением отвлеченного действия (чтение, объявление; разноска, прибавка).

      Между типами очень высокой продуктивности (к ним относятся только что перечисленные) и типами полностью непродуктивными много промежуточных случаев, отражающих многообразие фактов языка. Поэтому нередко делаются попытки установить степени продуктивности (шкалы продуктивности). Различают типы высоко-, средне-, малопродуктивные. Эти попытки часто оказываются субъективными. Помогает уточнить степень эмпирической продуктивности типа указание на то, в каких сферах языка он продуктивен (в научно- технической терминологии, в разговорной речи, в языке газет и т. п.).

      Системная продуктивность типа зависит от собственно языковых причин, т. е. от ограничений, накладываемых системой языка на действие типа. Поэтому любой словообразовательный тип (поскольку он существует) обладает какой-то системной продуктивностью. Сказать, что какой-то тип не обладает системной продуктивностью,— значит утверждать, что никаких возможностей для производства слов у него нет, а есть лишь одни ограничения; следовательно, не существует слов, образованных по этому типу, а сам этот тип — фикция. Чтобы охарактеризовать системную продуктивность типа, требуется установить, каковы структурные, семантические и стилистические ограничения в производстве слов данного типа, как ограничивает его действие соседство синонимических типов, а также наличный состав лексики: