Творчество трубадуров - это в основном песня, виртуозно сочиняемая влюбленным рыцарем (причем сочинялись и стихи, и мелодия) и исполняемая либо им самим, либо слугой (оруженосцем) чаще всего из жонглеров.
Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)
Версия для печати
Библиографическая запись:
Лирика трубадуров, её жанры. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//140/lirika-trubadurov-eyo-zhanry/ (дата обращения: 18.04.2024)
Лирика трубадуров, её жанры
Содержание
Творчество трубадуров - это в основном песня, виртуозно сочиняемая влюбленным рыцарем (причем сочинялись и стихи, и мелодия) и исполняемая либо им самим, либо слугой (оруженосцем) чаще всего из жонглеров.
Французский поэт и литературовед Поль Валери утверждал, что нигде и никогда на таком небольшом пространстве и за такой короткий отрезок времени (примерно два столетия) не была создана поэзия, которая характеризовалась бы подобным разнообразием и богатством, обилием блистательных поэтов, наконец, таким широчайшим распространением и влиянием в мире.
Во Франции - труверы, в германских землях - миннезингеры, на Сицилии - безымянные слагатели сонетов, в Италии - Данте и Петрарка, а через них - весь культурный мир.
Даже наши, всем известные правила вежливости (открыть даме дверь, поклониться, подать руку, не говоря уж о поцелуе руки) - всё оттуда, из кодекса куртуазности, выработанного прежде всего бытом и лирикой трубадуров.
Конкретно же ситуация куртуазной любви в средневековой литературе означает следующее. Трубадур, как правило неженатый, влюблен в Даму, обычно замужнюю и стоящую выше на общественной лестнице. Дама относится к поэту более или менее сурово - самое большее, на что он изредка может рассчитывать - это ее приветливый взгляд или благосклонная улыбка. Ну а уж поцелуй - вообще высочайшая награда, за которую и жизнь отдать не жаль.
Трубадур - вечный слуга Дамы, она для него - идеал красоты, добра, совершенства. Кое-кто из трубадуров осмеливается даже сравнивать ее с Мадонной. И тут мы встречаем первые ростки Нового времени. Любовь для трубадура - источник самосовершенствования. Обладать предметом своей любви он, в общем-то, и не стремится. Он ориентирован не на достижение цели, а на переживание, на служение. Естественно, что такая любовь не может не сублимироваться на творческий акт, не может не переродиться в музыку.
Подобного идеала любви до трубадуров человечество не знало. В эпоху же христианства трубадуры сделали еще одно важнейшее открытие: они переоценили плоть. Бывшая до того почти тысячелетие греховным началом, началом от беса в человеке, теперь она становится источником великой страсти, сознательно и добровольно подчиняемой непогрешимому идеалу самопожертвования и смирения.
Да и сама женщина в Провансе и в лирике трубадуров уже значительно эмансипирована по сравнению с тем положением, которое она занимает в других европейских странах.
Жанры лирики трубадуров
А) Куртуазная любовная песнь у трубадуров зовется кансоной. Это - преобладающий жанр. Он весьма и весьма сложен. Обычно кансона состоит из 5-7 строф, замыкаемых обязательными торнадами (посылками). Последние представляют собой трех-четырехстишия, повторяющие метрическую структуру и рифмы заключительных стихов последней строфы. Торнады указывают на адресата песни, часто зашифрованного условным именем "сеньяль". Песня отсылается либо Даме, либо покровителю трубадура.
Кансона обладает сложным строением и почти всегда - изощренной рифмовкой, любимым элементом поэтики трубадуров.
Вот как писал об этом Пушкин, великий знаток европейской литературы: "Поэзия проснулась под небом полуденной Франции - рифма отозвалась в романском языке; сие новое украшение стиха, с первого взгляда столь мало значащее, имело важное влияние на словесность новейших народов. Ухо обрадовалось удвоенным ударениям звуков; побежденная трудность всегда приносит нам удовольствие - любить размеренность, соответственность свойственно уму человеческому. Трубадуры играли рифмою, изобретали для нее всевозможные изменения стихов, придумывали самые затруднительные формы..."
Трубадуры изобрели около 500 строфических форм. Они считали, что степень искусства тождественна силе чувства. Эта установка привела их к созданию так называемого "изысканного стиля", что означает прежде всего поэтическую безукоризненность, совершенную форму.
Вот лишь несколько примеров творчества трубадуров.
Сын бедного министериала Бернарт де Вентадорн (около 1140—1195) является одним из наиболее ярких певцов fin amor — любви-служения, обращенной к знатной даме.
Бернарт де Вентадорн:
Коль не от сердца песнь идет,
Она не стоит ни гроша,
А сердце песни не споет,
Любви не зная совершенной.
Мои кансоны вдохновенны -
Любовью у меня горят
И сердце, и уста, и взгляд.
Готов ручаться наперед:
Не буду, пыл свой заглуша,
Забыв, куда мечта зовет,
Стремиться лишь к награде бренной!
Любви взыскую неизменной,
Любовь страданья укрепят,
Я им, как наслажденью, рад.
Иной такое наплетет,
Во всем любовь винить спеша!
Знать, никогда ее высот
Не достигал глупец презренный.
Коль любят не самозабвенно,
А ради ласки иль наград,
То сами лжелюбви хотят.
Сказать ли правду вам? Так вот:
Искательница барыша,
Что наслажденья продает, -
Уж та обманет непременно.
Увы, вздыхаю откровенно,
Мой суд пускай и грубоват,
Во лжи меня не обвинят.
Любовь преграды все сметет,
Коль у двоих - одна душа.
Взаимностью любовь живет,
Не может тут служить заменой
Подарок самый драгоценный!
Ведь глупо же искать услад
У той, кому они претят!
С надеждой я гляжу вперед,
Любовью нежной к той дыша,
Кто чистою красой цветет,
К той, благородной, ненадменной,
Кем взят из участи смиренной,
Чье совершенство, говорят,
И короли повсюду чтят.
Ничто сильнее не влечет
Меня, певца и голыша,
Как ожиданье, что пошлет
Она мне взгляд проникновенный.
Жду этой радости священной,
Но промедленья так томят,
Как будто дни длинней стократ.
(Перевод В. Дынник)
Вот первая строфа из трехстрофной канцоны В.Брюсова "К даме":
Судил мне бог пылать любовью,
Я взором дамы взят в полон.
Ей в дар несу и явь, и сон,
Ей честь воздам стихом и кровью.
Ее эмблему чтить я рад,
Как чтит присягу верный ленник.
И пусть мой взгляд вовеки пленник:
Ловя другую даму - он изменник.
Б) Другой важнейший жанр лирики трубадуров - сирвента, песня о религии, морали, политике, либо персональная сирвента - о достоинствах и недостатках покровителей поэта или его самого.
Вот так называемая "Галерея трубадуров" Петра Овернского в переводе Анатолия Наймана. Здесь мы во всей красе увидим поэтическое искусство трубадура и одновременно отметим вещь совершенно вечную для поэтов всех времен и народов: критику соперников, то есть то, что афористически выразил в одном из своих стихотворений советский поэт Дмитрий Кедрин, сформулировавший:
"У поэтов есть такой обычай -
В круг сойдясь, оплевывать друг друга".СИРВЕНТА.
Мужики, что злы и грубы,
На дворянство точат зубы,
Только нищими мне любы!
Любо видеть мне народ
Голодающим, раздетым,
Страждущим, не обогретым!
Пусть мне милая солжет,
Ежели солгал я в этом!Нрав свиньи мужик имеет,
Жить пристойно не умеет,
Если же разбогатеет,
То безумствовать начнет.
Чтоб вилланы не жирели,
Чтоб лишения терпели,
Надобно из года в год
Всех держать их в черном теле.
Кто своих вилланов холит,
Их ни в чем не обездолит
И им головы позволит
Задирать,— безумен тот.Ведь виллан, коль укрепится,
Коль в достатке утвердится,
В злости равных не найдет,—
Все разрушить он стремится.
В) Еще разновидность персональной сирвенты - плач. Ниже привожу фрагмент плача Б. де Борна, поэта и воина, по молодому королю Генриху Плантагенету, брату Ричарда Львиное Сердце (перевод А. Наймана).
Пенье отныне заглушено плачем,
Горе владеет душой и умом,
Лучший из смертных уходит: по нем,
По короле нашем слез мы не прячем.
Чей гибок был стан,
Чей лик был румян,
Кто бился и пел -
Лежит бездыхан.
Увы, зло из зол!
Я стал на колени:
О, пусть его тени
Приют будет дан
Средь райских полян,
Где бродит Святой Иоанн.
Тот, кто могилой до срока захвачен,
Мог куртуазности стать королем;
Юный, для юных вождем и отцом
Был он, судьбою к тому предназначен.
Сталь шпаг и байдан,
Штандарт и колчан
Нетронутых стрел,
И плащ златоткан,
И новый камзол
Теперь во владенье
Лишь жалкого тленья;
Умолк звон стремян;
Все, чем осиян
Он был, - скроет смертный курган <...>
Де Борн - вообще самый политический из всех трубадуров. Его политические и военные сирвенты вместе с обширными прозаическими комментариями к ним образуют нечто вроде настоящего рыцарского романа, романа исторически правдивого, главная линия которого - отношения автора с королем Ричардом. Кстати, Данте встречает Борна в восьмом круге "Ада" среди зачинщиков раздора.
Да и сам Ричард был недурным трубадуром, чему свидетельством их поэтическая переписка с Дофином Овернским (пер. А. Наймана).
Ричард:
Дофин, как и графу Ги,
Вам - чтоб от схватки сторон
Вы меньший несли урон -
Хочу я вправить мозги:
Нас связывал договор,
Однако с недавних пор
Ваш образец - Изенгрин
Не только в смысле седин.
Пустились со мной в торги,
Едва лишь узнав, что звон
Монет не проник в Шинон
И влезла казна в долги;
Используете раздор,
Чтоб сделать новый побор:
По-вашему, ваш господин -
Скупец и маменькин сын.
Предпримете ль вы шаги,
Чтоб был Иссуар отмщен?
Собран ли ваш батальон?
Пускай мы ныне враги,
Прощаю вам ваш позор,
Ведь Ричард не любит ссор
И в бой во главе дружин
Пойдет, коль надо, один.
Я лучше, чем вы, слуги
Не знал, но лишь бастион
Над замком был возведен,
Вы стали делать круги:
Покинули дам и двор,
Любовь и турнирный спор.
Так выбейте клином клин -
Ведь нет средь ломбардцев мужчин.
Сирвента, во весь опор
Скачи в Овернь! Приговор
Мой объяви, чтоб един
Стал круг из двух половин.
Ребенку ложь не в укор,
И пренье с конюшим - вздор:
Не было б худших причин,
Чтоб гневался властелин!
Дофин:
Король, из меня певца
На свой вы сделали вкус;
Но столь коварен искус,
Что не могу ни словца
С вами пропеть в унисон:
Чем мой объявлять урон,
Свой сосчитайте сперва,
А то вам все трын-трава.
Ведь я не ношу венца
И не могу, хоть не трус,
Избавить от вражьих уз
То, что имел от отца;
Но вы-то взошли на трон;
Зачем же в Жизоре - он?
Ведь турки, идет молва,
Бегут от вас, как от льва.
Я выбрал бы путь глупца,
Взяв бремя ваших обуз;
Легок был стерлингов груз
Кузену Ги, и рысца
Нескольких кляч - не резон
Слушать стремян ваших звон:
Хотите вы торжества,
А щедры лишь на слова.
Пока во мне храбреца
Вы славите, я на ус
Мотаю, что предан - плюс
Что нет и на вас лица;
Но Богом мне сохранен
Пюи и с ним Обюссон:
Там чтутся мои права -
Вера моя не мертва.
Сеньор, то речь не льстеца,
Мне по сердцу наш союз;
Не будь столь лют тот укус,
Я был бы у стен дворца
Теперь же, но возвращен
Мне Иссуар и Юссон -
Я вновь над ними глава,
Вновь радость во мне жива.
Слились бы наши сердца,
Когда б не новый конфуз:
За ангулемский-то кус
Плачено не до конца,
Тольверу же дар вдогон
Шлете, как щедрый барон,
Вы там всему голова -
История не нова.
Король, мой дух возбужден
Тою, чье слово - закон,
Ибо любовь такова,
Что Дама всегда права.
Г) Другой жанр поэзии трубадуров - прения. Он имеет два варианта: тенсону - свободный диалог и джок партит, или партимен, в котором задается тема, сводимая к дилемме и обсуждаемая затем собеседником, придерживающимся иных взглядов. Так, индивидуальнейшее дело - поэзия - в творчестве трубадуров становится общим делом нескольких индивидуальностей.
Д) Иные жанры: пастурель (пастораль) посвящена, как правило, встрече на лоне природы рыцаря и пастушки. Прелесть пастурели не в сюжете, известном с античных времен, а в полемике разных идеологий: куртуазной и здравого смысла. В этом жанре, как ни в каком ином, чувствуется уже приближение эпохи Возрождения, а вместе с ней и появление таких произведений, как, например, "Дон Кихот" Сервантеса. Здесь еще раз проявлется все великолепие поэтических индивидуальностей авторов трубадурской поэзии, ведь, несмотря на схожесть ситуации, все пастурели чрезвычайно разнообразны. Сравните, например, фрагменты пастурелей Гаваудана и Гираута Рикьера (перевод А. Наймана):
Гаваудан:
Ранним утром третьего дня
С гребня холма спускаясь в лог,
Под боярышником увидел я
В тот миг, когда заалел восток,
Девушку, чей облик и взор
Другую мне напоминали
И так приветственно сияли,
Что я поскакал во весь опор <...>
Гираут Рикьер:
<...> Спросил я у девы:
"Искусны ль в любви вы?
Любили ли вас?"
Ответила: "Все вы,
Сеньор, столь учтивы,
Что труден отказ".
"Вы, дева, красивы,
И, коль не гневливы,
Тогда всё за нас!"
"Сеньор, те порывы
Безумны и лживы,
Где пыл напоказ".
"Страсть видно на глаз".
"Слепа я как раз" <...>Маркабрюп.
Встретил пастушку вчера я,
Здесь, у ограды, блуждая.
Бойкая, хоть и простая,
Мне повстречалась девица,Шубка на ней меховая
И кацавейка цветная,
Чепчик—от ветра
прикрыться.К ней обратился тогда я:
— Милочка!" Буря, какая!
Вьюга взметается злая!— Дон! — отвечала девица,—
Право, здорова всегда я,
Сроду простуды не зная.
Вьюга пускай себе злится!— Милочка! Лишь за цветами
Шел я, но вдруг будто в раме
Вижу вас между кустами,
Как хороши вы, девица!
Скучно одной тут часами,
Да и не справитесь сами —
Стадо у вас разбежится!—, Дон! Не одними словами,
Надо служить и делами
Донне, восславленной вами.
Право, — сказала девица,—
Столько забот со стадами!
С вами пустыми речами
Тешиться мне не годится.— Милочка, честное слово,
Но от виллана простого,
А от сеньора младого
Мать родила вас, девица!
Сердце любить вас готово,
Око все снова и снова
Смотрит — и не наглядится.—— Дон! Нет селенья такого,
Где б не трудились сурово
Ради куска трудового.
Право,— сказала девица,—
Всякий день, кроме седьмого —
Дня воскресенья святого,
Должен и рыцарь трудиться.—Милочка, феи успели
Вас одарить с колыбели,—
Но непонятно ужели
Вам, дорогая девица,
Как бы вы похорошели,
Если с собой бы велели
Рядышком мне приютиться!— Дон! Те хвалы, что вы пели,
Слушала я еле-еле,—
Так они мне надоели!
Право, — сказала девица,—
Что бы вы там ни хотели,Видно, судьба пустомеле
В замок ни с чем воротиться!
Е) Следующий жанр - альба, песня, посвященная неизбежности разлуки влюбленных на утренней заре, о наступлении которой возвещает сторож или верный друг, всю ночь охранявший место свидания. Здесь можно вспомнить знаменитую сцену свидания Ромео и Джульетты в шекспировой трагедии, заканчивающуюся как раз таким утренним расставанием, отягощенным тем, что Ромео предстоит пуститься в бега.
Анонимная песня XII в.
Боярышник листвой в саду поник,
Где донна с другом ловят каждый миг:
Вот-вот рожка раздастся первый клик!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
— Ах, если б ночь господь навеки дал,
И милый мой меня не покидал,
И стража забыл свой утренний сигнал...
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
Под пенье птиц сойдем на этот луг.
Целуй меня покрепче, милый друг, —
Не страшен мне ревнивый мой супруг!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил-
Продолжим здесь свою игру, дружок,
Покуда с башни не запел рожок:
Ведь расставаться наступает срок.
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!Как сладко с дуновеньем ветерка,
Струящимся сюда издалека,
Впивать дыханье милого дружка!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!Красавица прелестна и мила.
И нежною любовью расцвела,
Но, бедная, она невесела, —
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
Слово "альба", что означает "заря, рассвет", обязательно завершает стихи этого жанра. Приводим альбу анонимного автора в переводе А. Наймана.
Дама и друг ее скрыты листвой
Благоуханной беседки живой.
"Вижу рассвет!" - прокричал часовой.
Боже, как быстро приходит рассвет!
- Не зажигай на востоке огня -
Пусть не уходит мой друг от меня,
Пусть часовой дожидается дня!
Боже, как быстро приходит рассвет!
- Нежный, в объятиях стан мне сдави,
Свищут над нами в ветвях соловьи,
Сплетням назло предадимся любви,
Боже, как быстро приходит рассвет!
- Нежный, еще раз затеем игру,
Птицы распелись в саду поутру,
Но часовой не сыграл ту-ру-ру,
Боже, как быстро приходит рассвет!
- Дышит возлюбленный рядом со мной,
В этом дыханье, в прохладе ночной
Словно бы нежный я выпила зной.
Боже, как быстро приходит рассвет!
Дама прельстительна и весела
И красотой многим людям мила,
Сердце она лишь любви отдала.
Боже, как быстро приходит рассвет!
Заметьте при этом, насколько альба - тематически взрывоопасный для куртуазной поэзии жанр!.. С общим течением ее связывает, пожалуй, лишь печальная необходимость разлуки.
Ж) тенсонa (tensos — «спор» или joc pastitz — «разделенная игра» или partimens — «раздел») является стихотворным диалогом двух ноэтов и представляет собой диспут на темы любовные, поэтические или философские.
Дальфин и Пердигон.
Пердигон! Порой бесславно
Жизнь ведёт свою барон,
Он и груб, и неумён,
А иной виллан бесправный
Щедр, учтив, и добр, и смел,
И в науках преуспел.
Что донне можете сказать:
Кого из этих двух избрать.
Когда к любви влечёт?
Мой синьор! Уже издавна
Был обычай заведён
(И вполне разумен он!) :
Если донна благонравна,
С ровней связывать удел
Тот обычай повелел.
Как мужику любовь отдать?
Ведь это значит потерять
И уваженье, и почёт,
Пердигон! Зачем злонравный
Благородным наречён!
Нет! Лишь в сердце заключён
Благородства признак главный,
И наследственный удел
Не заменит славных дел.
Иной барон – зверям подстать.
Ужель медведя миловать?
Тут имя знатное не в счёт!
З) баллада (balada) — плясовая песня, обычно сопровождаемая припевом.
Анонимная песня XII в.
Баллада связана с весенними обрядами — с выборами в качестве «королевы весны» самой красивой из девушек и с плясками вокруг майского (апрельского в Провансе) деревца.
1 Все цветет! Вокруг весна!
—Эйя! —
Королева влюблена
— Эйя! —
И, лишив ревнивца сна,
— Эйя! —
К нам пришла сюда она,
Как сам апрель, сияя.
А ревнивцам даем мы приказ:
Прочь от нас, прочь от нас!
Мы резвый затеяли пляс.
2 Ею грамота дана,
— Эйя!—
Чтобы, в круг вовлечена,
— Эйя!—
Заплясала вся страна
— Эйя!—
До границы, где волна
О берег бьет морская.
А ревнивцам даем мы приказ:
Прочь от нас, прочь от нас!
Мы резвый затеяли пляс!
3 Сам король тут, вот те на!
— Эйя! —
Поступь старца неверна,
— Эйя! —
Грудь тревогою полна,
— Эйя! —
Что другому суждена
Красавица такая.
А ревнивцам даем мы приказ:
Прочь от нас, прочь от нас!
Мы резвый затеяли пляс.
4 Старца ревность ей смешна,
— Эйя! —
И любовь его скучна,
— Эйя!—
В этом юноши вина,
— Эйя!—
У красавца так стройна
Осанка молодая.
А ревнивцам даем мы приказ:
Прочь от нас, прочь от нас!
Мы резвый затеяли пляс.5 Хороша, стройна, видна, —
— Эйя!—
Ни одна ей не равна
Красавица другая.
А ревнивцам даем мы приказ:
Прочь от нас, прочь от нас!
Мы резвый затеяли пляс.
При всем великолепии, роскоши, изысканности поэзии трубадуров, она была, конечно же, далеко не для всех, хотя провансальские горожане знали и ценили ее. Но, коротко говоря, все-таки по дороге трубадуров никто, кроме них самих, не ехал. Дорога эта ждала гения, того, кто объединит их усилия и откроет чудо красоты поэтического слова всему народу и миру.
Для кого трубадуры тщательно укладывали 30 х 30 строк на одну рифму?.. Да для Данте же, чтоб он, умножив 3 на 3, создал текст, пролагающий путь всей новой мировой литературе и открывающий эту книгу всем грамотным людям.
Любовь к поэзии трубадуров характерна, как для Данте, для многих и многих позднейших поэтов, не говоря уж о самом куртуазном кодексе, который исповедуют и герои Дюма, и всей личностью - Александр Блок и еще, и еще вплоть до персонажей сериала об Анжелике супругов Голон.
Трубадуры вдохновляли Гейне, Уланда, Эзру Паунда, Пушкина и романтиков, и символистов... Таких разных авторов, да? Но и сами трубадуры были очень разными, даже по происхождению. Среди них и герцог Гильем Аквитанский, и принц, а позже король Ричард, и плебей Маркабрю, и сын повара, крупнейший поэт этого течения Бернарт де Вентадорн, и крестьянский сын Гираут де Бернейль, и некий монах из Монтаудона, и чаще всего - рыцари среднего достатка или обедневшие дворяне. Многие - воины, участники крестовых походов, как Вакейрас или Бертран де Борн, и... даже те самые прекрасные дамы, как, например, графиня де Диа, Мария де Вентадорн и другие.
В начале XIII в., воспользовавшись тем, что английским феодалам, да и двору, стало не до Прованса, который некогда они так любили и который их столь многому научил, французские светские и церковные круги начали многолетнюю войну с богатым во всех смыслах и потому лакомым для них Провансом. С благословения папы эта война официально именовалась крестовым походом против еретиков-альбигойцев, выступавших против католицизма, церковной десятины и т.п. Вместе с французскими рыцарями в Прованс вошла инквизиция. С той печальной поры более провансальская культура уже не оправилась, однако к этому времени, к середине XIII в., культурная ситуация в Италии, Германии, в самой Франции явно изменилась к лучшему. Эти народы подхватили творческую куртуазность Прованса, а с нею и знамя поэзии, выпавшее из рук погибшего знаменосца. В 1265 г. родился Данте, в 1304 - Петрарка. А параллельно с трубадурами творили французские труверы, авторы больших стихотворных повестей и романов и немецкие лирики-миннезингеры.
02.11.2016, 22582 просмотра.