Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)
Версия для печати
Библиографическая запись:
«Берлин-Александерплац» А. Деблина: философский смысл истории Франца Биберкопфа. Символический план романа. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//140/berlin-aleksanderplacz-a-deblina-filosofskij-smysl-istorii-francza-biberkopfa-simvolicheskij-plan-romana/ (дата обращения: 23.04.2024)
«Берлин-Александерплац» А. Деблина: философский смысл истории Франца Биберкопфа. Символический план романа
Содержание
Альфред Деблин - немецкий писатель, романист, драматург. Берлин Александрплац (1929) — самое известное его сочинение, один из ключевых романов 20-го столетия.
Писателю удалось не просто воссоздать предельно точный портрет своей эпохи, но соединить новаторскую технику письма с вечными проблемами бытия.
История бывшего грузчика, отсидевшего четыре года в тюрьме, перемежается картинами жизни Берлина 20-х годов прошлого века, подлинной рекламой и газетными заметками того времени. Столь необычная монтажная техника письма позволяет погрузиться в атмосферу большого города, над которым уже витает тень фашизма.
Книга стала настоящей сенсацией, сразу же вызвав громкие споры в среде немецких интеллектуалов о значении и судьбе прозаических жанров в литературе XX в. Рассказанная в деблиновском романе история Франца Биберкопфа (конечно, если брать историю эту саму по себе) весьма проста, даже незамысловата.
Бывший транспортный рабочий, отсидев четыре года за непреднамеренное убийство любовницы, решает стать порядочным человеком. Торгует галстуками, потом газетами, завел толстуху-любовницу, всем доволен. Первый удар нанес приятель, обманувший доверие. Биберкопф запил, но еще устоял на ногах. От второго удара он уже не оправился. Этот удар тоже нанес приятель, некий Рейнхольд. Наш герой по неведению спутался с воровской шайкой, в которой подвизался Рейнхольд, и тот, не вполне доверяя дружку, выбросил его на ходу из машины, прямо под колеса полицейской погони. В результате Биберкопф потерял не только руку, но и желание оставаться порядочным. Теперь его болезненно влечет к убийце Рейнхольду, он становится бандитом. И Рейнхольд нанес третий удар: задушил новую любовницу Биберкопфа, к которой тот был сильно привязан, да еще попытался свалить вину на него самого.
Многие критики так толковали эту историю: биберкопфовская порядочность немыслима в условиях капитализма, тем более в обстановке надвигающегося всеобщего кризиса буржуазной системы. На дворе стоит 1927-й, потом 1928 год, растет безработица, усиливаются социальные противоречия, достигает апогея смятение в умах, размежевание между партиями, идеалами, доктринами.
Деблин показывает все это, однако, своими, надо сказать, весьма специфическими средствами. На читателя обрушивается лавина фактов — от сводок погоды, данных о широте и долготе, на которых расположен Берлин, сведений о количестве городских вокзалов до почти не переваренной газетной информации. Факты монтируются не только с событиями биберкопфовской биографии, не только с осколками берлинской жизни, которую Биберкопф видит, слышит, обоняет, но и с совсем чужими историями, рассказанными по поводу и без повода, с библейскими цитатами, бравурными песенками, символическими видениями.
Возникает образ почти мифический, образ города-чудовища, города-спрута, города-клоаки. Берлин как бы опутывает, проглатывает, переваривает людей и исторгает трупы — физические или духовные.
Чуть ли не все общественные слои представлены на этой жутковатой человеческой ярмарке. Но преобладает дно — сутенеры, проститутки, налетчики, наркоманы, гомосексуалисты, — тот круг берлинского ада, в котором вращается Биберкопф. Вращается, так сказать, вокруг Александерплац, «Алекса». Площадь, город, страна, мир — сюжеты не менее важные. Они — часть истории героя; однако и он, со всеми его приключениями и несчастьями, — слагаемое жизни. Оттого Деблин и не чувствует себя обязанным представлять историю эту в непрерывной ее полноте. Порой она едва проглядывает в общем потоке романа, порой и вовсе уходит под спуд. Но и тогда присутствует. Только в виде иносказания, в форме параболы, как неназванный объект для сравнения. Вкрапленные в романный текст рассказы об убийстве Агамемнона, о несостоявшемся жертвоприношении Авраама, о блеске и нищете Иова — это своеобразные вариации истории Биберкопфа, укрупняющие ее проекции. Слияние, сращение индивидуального и социального, частного и общего, единичного и массового — импонирующая черта деблиновского реализма. Может показаться странным, что на роль собеседника с миром, с обществом Деблин выбрал столь отчужденную от общества личность, как Биберкопф. Этим он и в самом деле не облегчил себе задачу. Он просто решил ее. Ибо одной из целей романа было показать, что всякий человек — даже стоящий на обочине исторического движения, — в движение это вовлекается, что он подчинен социальным закономерностям, накрепко впаян в окружающее его бытие.
Все это делает Франца Биберкопфа героем эпическим, а роман, в котором он действует, эпосом, пусть и очень необычным, подчеркнуто современным. Первейший признак эпоса — неотторжимость индивида от социума; остальное — черты производные. Присутствие в романе мотивов древнегреческой и библейской мифологии производное от деблиновского эпического мироощущения.
Берлин – это символ: экспрессионистский город, новый «Вавилон», символ мира, в кот.живет чел. В романе использ. "поток сознания" и метод монтажа. Первый представляет сознание героя без отрыва от реальности. Причем, в одном потоке мысли всех героев. Вставки можно поделить на три вида: документальная хроника (газеты, слухи), религиозно-фольклорная и повествователя. Т.о., создается некая объективная реальность из символов прошедших эпох, примет времени и объяснений самого автора. В центр всего этого помещается сознание самого героя. Франц Биберкопф - некий наивный увалень, вышедший из тюрьмы и желающий стать порядочным человеком. Религиозная символика: жнец, зовущийся смертью, вавилонская блудница на багряном звере о семи головах, - не дает покоя. Все встает на свои места, если вспомнить экспрессионистскую манеру описания боли Франца после тюрьмы и ступора в конце, а также что значит сам символ "вавилонской блудницы" (символический образ погрязшего в пороках города).
Новаторство Деблина в повествовательной технике: немецкий экспрессионизм,"поток сознания", объективизация и техника монтажа
17.11.2016, 2455 просмотров.