AAA
Обычный Черный

Кто не делится найденным, подобен свету в дупле секвойи (древняя индейская пословица)

версия для печатиВерсия для печати



Библиографическая запись: Статус библиотековедения как науки, его объект, предмет и структура в 1986-1991 гг.. — Текст : электронный // Myfilology.ru – информационный филологический ресурс : [сайт]. – URL: https://myfilology.ru//194/status-bibliotekovedeniya-kak-nauki-ego-obekt-predmet-i-struktura-v-1986-1991-gg/ (дата обращения: 29.03.2024)

Статус библиотековедения как науки, его объект, предмет и структура в 1986-1991 гг.

Статус библиотековедения как науки, его объект, предмет и структура в 1986-1991 гг.

Содержание

    В период перестройки преобладало представление о библиотековедении как общественной науке, разрабатывающей теоретические основы общественного пользования произведениями печати и другими документами. Его основная теоретическая задача заключается в исследовании закономерностей библиотечного дела как области идеологической, культурно-просветительной и научно-информационной деятельности. Общие принципы и закономерности процесса организации общественного использования книжных богатств составляют теоретическую и методологическую основу советского библиотековедения.

    В словаре библиотечных терминов библиотековедение было определено как общественная наука, изучающая библиотечное дело, закономерности, принципы формирования, развития, функционирования библиотечной системы, взаимодействие библиотек в различных аспектах.

    В работах ряда библиотековедов по-прежнему противопоставлялось социалистическое и буржуазное библиотековедение, подчеркивалось значение «непримиримой борьбы с реакционными концепциями и догмами буржуазного библиотековедения».

    Так, В. В. Скворцов утверждал, что в условиях перестройки, нового политического мышления «остается неизменным исторически оправдавшее себя принципиальное методологическое положение о том, что социалистическое библиотековедение коренным образом отличается от буржуазного, составляет его противоположность».

    Аргументированную критику противопоставления социалистического и буржуазного библиотековедения дал в эти годы В. Р. Фирсов. Такое противопоставление, по его мнению, не только необоснованно, но и неконструктивно. Он полагал, что многие недостатки советского библиотековедения объясняются тем, что вдумчивый анализ опыта зарубежных стран нередко заменяется подведением тех или иных концепций под ярлыки идеалистической философии, приверженности буржуазных библиотековедов к экзистенциализму, неотомизму и т. д., вместо того, чтобы рассматривать и анализировать идеи, реально способствующие развитию библиотечного дела на Западе. Такой подход вел к дальнейшей изолированности социалистического библиотековедения.

    Н. И. Тюлина полагала, что необходимо прежде всего изменить подход к библиотековедению как к «региональному» (советское библиотековедение, американское библиотековедение, немецкое библиотековедение и т. д.) и предельно идеологизированной науке (социалистическое библиотековедение, буржуазное библиотековедение). Она подчеркивала, что общность факторов, детерминирующих развитие современного библиотечного дела в разных странах, схожесть профессиональных задач придают ему мировой характер и требуют новых подходов к разработке теоретических проблем, с тем чтобы обеспечить объективное, свободное от идеологического противостояния обобщение всего мирового библиотечного опыта.

    В эти годы появились и другие определения сущности библиотековедения, хотя они и не получили в тот период должного развития и обоснования. К ним относится определение «гуманитарного (общественного) статуса» библиотековедения В. В. Скворцовым, который понятия библиотековедения как общественной науки и как науки гуманитарной рассматривал в качестве синонимов.

    Понятие «статус библиотековедения» было введено в терминосистему библиотечной науки в эти годы И. В. Лукашовым, который определял его как системное рассмотрение сущности библиотековедения. Он подчеркивал, что статус библиотековедения определяется наличием и степенью развития системы признаков, характеризующих науку в сферах знания, деятельности и общественного сознания. Как область знания библиотековедение обладает объектом исследования, определенной методологией, терминологией, структурой, местом в ряду других наук, общетеоретическими концепциями. К сфере научной деятельности библиотековедения И. В. Лукашов отнес институты формирования исследовательского сообщества (вузы, кафедры, аспирантуру, научные организации), средства формальной и неформальной коммуникации (специальные журналы, научные съезды, конференции и т. п.). Отражение всех этих характеристик в сознании ученых, «самопознание» библиотечной науки — третья составляющая ее статуса.

    В целях выявления отношения библиотекарей к статусу своей науки И. В, Лукашов провел экспертный опрос ведущих специалистов Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина (ГБЛ). Результаты опроса показали, что и в конце 1980-х гг. все еще не было единого представления о сущности и статусе библиотековедения. Лишь 2/3 опрошенных посчитали его наукой, называя среди признаков, характеризующих его научный статус, наличие собственного объекта и предмета, специфической методологии и терминологии, системы связей с другими науками.

    Однако 1/4 опрошенных полагала, что понятие «библиотековедение» шире, чем понятие «наука», и включает помимо научных аспектов и практические методы работы. Как ни странно, эта группа экспертов возвратилась к дореволюционному делению библиотековедения на теоретическое и практическое. Они считали, что поскольку библиотековедение еще не определило закономерностей библиотечного дела, оно не может считаться наукой.

    Комментируя это утверждение, И. В, Лукашов писал: «Серьезным доводом, который мог бы свидетельствовать о недостаточном для науки уровне развития библиотековедения, является отсутствие точно сформулированных и обоснованных библиотечных законов и закономерностей. Но философы и науковеды еще не решили, нужно ли считать выявление закона (или закономерности) обязательным признаком науки».

    Перед экспертами была поставлена задача сравнения уровня разработанности общетеоретических проблем в советском и буржуазном библиотековедении, что позволило бы судить о том, насколько библиотечные специалисты способны отказаться от привычных стереотипов.

    Результаты опроса показали, что около 40% опрошенных считали, что советской библиотечной науке присущ более высокий аналитический уровень, что выражается в анализе проблем библиотековедения как общественной науки, в исследовании социальных, классовых, мировоззренческих аспектов библиотечного дела. По их мнению, советское библиотековедение, по сравнению с буржуазным, обладает большим научным потенциалом для постановки и решения теоретических проблем.
    Отсутствием четких идеологических установок, что было характерно для периода перестройки, можно объяснить, что почти половина экспертов (40%) вообще уклонилась от сопоставления уровня разработки общетеоретических проблем в советском и буржуазном библиотековедении. Часть экспертов (15%) утверждала, что советское библиотековедение не может претендовать на лидерство в теоретических вопросах, поскольку по уровню развития библиотечного дела ведущие капиталистические страны идут впереди СССР

    Следует заметить, что опрос, проведенный И. В. Лукашовым только в одной, притом крупнейшей научной библиотеке, в которой работает большой процент сотрудников, не имеющих специального библиотечного образования, не мог дать строго объективной картины, однако показал тенденцию к недооценке или даже отрицанию библиотековедения как науки.

    В наиболее резкой форме это негативное отношение к библиотековедению отразилось в утверждениях А. В. Соколова, С. А. Басова и некоторых других авторов. Они считали, что советское библиотековедение страдает «двумя взаимосвязанными недугами: узостью и робостью»-. Узость заключается в том, что библиотековедческая мысль «сознательно ограничила свой кругозор прикладными библиотечными проблемами», не ищет более фундаментальных закономерностей, не рассматривает их с позиций социальной коммуникации или социальной информации. По мнению А. В. Соколова, библиотековедение «„редко и неумело" взаимодействует с экономистами и социологами, психологами и педагогами». С. А. Басов утверждал, что библиотечная наука до сих пор редко обращалась к фундаментальным, сугубо теоретическим проблемам, поскольку якобы существовало свое¬образное «табу» на их разработку, в основе которого лежал «страх обвинения в схоластике и отрыве от действительности».

    Эти утверждения были далеки от истины, поскольку в середине 1980-х гг. советское библиотековедение накопило богатый багаж теоретических представлений, сформировалось как самостоятельная «специальная научная отрасль».

    В центре активных дискуссий тех лет оставался вопрос об объекте и предмете библиотековедения. В учебнике «Библиотековедение. Общий курс» утверждалось, что объектом библиотековедения следует рассматривать не только библиотеку, но всю существующую в объективной реальности коммуникативную систему «книга — библиотека — читатель». Предметом библиотековедения является выявление и исследование закономерностей, принципов формирования, развития, функционирования библиотечной системы, взаимодействие библиотек в различных аспектах.

    Однако существовали и другие определения объекта библиотечной науки. Так, Н. В. Бобылева рассматривала объект библиотековедения в системе «межсубъектно-объективных отношений» в виде триединства «библиотека — книга — читатель», т, е. в соответствии с ее концепцией в центре объекта библиотековедения находится не библиотека или библиотекарь, как у предшественников, а книга.

    В качестве объекта библиотековедения рассматривалось также библиотечное дело. Так, В. В. Скворцов полагал, что объект библиотековедения — библиотечное дело «во всех его библиотечно-библиографическо-информационно-когнитивных проявлениях». Предмет библиотековедения — основные закономерности, сущностные теоретические характеристики библиотечной практики.

    На той же позиции стоял А. Н. Хропач, который критиковал определение объекта библиотековедения как системы «книга — библиотека — читатель», так как оно, по его мнению, сужает объект библиотечной науки, сводя его к исследованию технологического процесса библиотечного обслуживания, оставляя вне поля зрения «внешние» аспекты библиотечного дела, которые, наряду с «внутренними», технологическими, должны составлять содержание объекта. Поэтому объектом библиотековедения, по его мнению, является библиотечное дело как целостное явление и область человеческой деятельности. Предметом библиотековедения А. Н. Хропач считал «частные аспекты процесса функционирования объекта», т. е. различные факторы, принципы, закономерности библиотечного дела, систему его внутренних и внешних связей.

    Если В. В. Скворцов и А. Н. Хропач считали объектом библиотековедения библиотечное дело, то М. А. Коновалова и А. И. Остапов полагали, что объект библиотековедения — библиотечная практика, включающая «предметы, явления и процессы: письменные документы, содержащиеся в них знания; знания абонентов (читателей); знания библиотекарей; сознание библиотекарей и абонентов; перевод знаний в сознание; взаимодействие знаний, сознания, коммуникации и коммуникативно-познавательных потребностей и т. п». Предметом библиотековедения они считали закономерности библиотечного дела.

    Нетрудно заметить, что многие названные выше процессы и явления далеко выходят за пределы библиотечной деятельности. Кроме того, если объектом библиотечной науки у этих авторов была названа библиотечная практика, то предметом — библиотечное дело. Таким образом, понятие «библиотечная практика» оказалось шире понятия «библиотечное дело». По их мнению, библиотечное дело «наиболее существенная и многогранная сторона объекта», которым они считали библиотечную практику.
    Л. Н. Гусева, T Н. Данченко и Е. В. Смолина, критикуя структурно-функциональный подход Ю. Н. Столярова и его определение библиотеки как объекта библиотековедения, который, по их мнению, больше соответствует техническим (замкнутым) системам и не подходит для систем социальных, предложили системно-деятельностный подход, на основе которого рассматривали в качестве объекта библиотековедения библиотечную деятельность, а предмета — абстрактную модель этой деятельности.

    Таким образом, объектом библиотековедения называли и библиотеку, и библиотечное дело, и библиотечную практику, и коммуникативную систему «книга — библиотека — читатель».

    А. Н. Ванеев, который был сторонником определения объекта библиотековедения как коммуникативной системы «книга — библиотека — читатель», подчеркивал значение принципа отграничения как «методологической основы определения предмета библиотековедения»: в общем принципиальном плане в предмет библиотековедения входит лишь то, что имеет отношение к библиотечной деятельности, но это верное в своей основе утверждение еще недостаточно для определения предмета библиотековедения, так как оставляет открытым вопрос о том, какие стороны системного объекта библиотековедения имеют отношение к библиотечному делу, а какие — не имеют.

    На основе применения принципа отграничения им было сформулировано, что «в предмет библиотековедения входит исследование тех связей и отношений, которые относятся к системе „книга — библиотека — читатель"».

    На сходных позициях стоял и А. В. Соколов, который считал, что объектом библиотековедения является система документной коммуникации общества. Библиотековедение изучает не всю эту системы, а лишь ее библиотечный аспект, заданный в принципе отграничения. Библиотечным принципом отграничения является «общественное пользование собраниями, состоящими из тиражируемых документов, предназначенных для широкого обращения в обществе». Отсюда, по мнению А. Б. Соколова, предмет библиотековедения — это «изучение закономерностей развития документальной коммуникации в зависимости от общественного пользования произведениями письменности и печати».

    Таким образом, наибольшее распространение в эти годы, как и в предыдущий период, получили две основные концепции определения объекта библиотековедения: библиотека как система и коммуникативная система «книга — библиотека — читатель». Существовали и другие концепции. Однако дискуссии по этой проблеме не привели к единому решению. Словарь библиотечных терминов, изданный в 1986 г., выделял в структуре современного библиотековедения общее библиотековедение (теория, история и методология библиотечной науки) и частное библиотековедение (учение о библиотечных фондах; учение о библиотечных каталогах; теория руководства чтением в библиотеке; теория функционирования библиотек и библиотечных систем). Словарь указывал, что в структуру библиотековедения входят также библиотековедческие дисциплины, образовавшиеся в результате интеграции библиотековедения с другими науками. Среди них в словаре были названы библиотечная педагогика, библиотечная психология, библиотечная статистика, экономика библиотечного дела, библиотечное право, библиотечная этика, библиотечная эстетика, история библиотечного дела.

    В этот период предпринимаются попытки переосмыслить содержание понятия «общее библиотековедение». Изданный в 1988 г. учебник, в отличие от предыдущих, был назван не «Общее библиотековедение», а «Библиотековедение. Общий курс». К сожалению, редакторы учебника не объяснили причин изменения названия.

    Это попытался сделать в рецензии па учебник В. И. Терешин, который подчеркивал, что общее библиотековедение подразумевает существование частных наук, в результате чего библиотековедение распадается на ряд самостоятельных наук (специальное библиотековедение, детское и т. п.). В названии же учебника «Библиотековедение. Общий курс» моделируется библиотековедение как цельная наука со своим информационным потенциалом и внутренней структурой. По¬этому, по его мнению, термин «общее» может быть отнесен лишь к учебному курсу, но не к науке.

    Другой позиции придерживался А. В. Соколов, который считал необходимым выделение общего библиотековедения и характеризовал его как обобщающее учение, задачей которого является «исследование общих проблем специализированных дисциплин, создание для них научного фундамента, согласование и консолидация их в рамках единого цикла».

    Необходимость выделения наряду с общим «частного» библиотековедения обосновал в эти годы А, Н. Хропач. Под «частным библиотековедением» он понимал теорию деятельности библиотек разных типов (универсальных и отраслевых). Что же касается интеграционных библиотековедческих дисциплин, то, вопреки устоявшемуся представлению о их библиотековедческой сущности, А. Н. Хропач считал, что они (библиотечная педагогика, библиотечная психология и др.) являются частными дисциплинами этих наук, а не библиотековедения.

    В рассматриваемый период отечественное библиотековедение вновь обращается к проблеме «специального библиотековедения», попытки выделения которою в структуре советского библиотековедения относятся еще к 1970-м гг. Обращаясь к этой проблеме, В. В. Скворцов указывал, что сущность специального библиотековедения сводится к тому, чтобы выделить из всего библиотековедческого комплекса самостоятельную научную дисциплину, которая занималась бы исключительно теорией и практикой специальных библиотек. Попытки выделения специального библиотековедения В. В. Скворцов связывал с кризисом традиционного библиотековедения, которое слабо реагировало на новую информационную ситуацию второй половины XX в. Однако, по его мнению, выделение специального библиотековедения не диктуется какой-либо логической или объективной необходимостью, поскольку связанная с ним проблематика может разрабатываться в рамках общего библиотековедения, успешно ассимилирующего идеи информатики. Поэтому необходимо не разделение библиотековедения, а его консолидация в рамках единой науки.

    Таким образом, несмотря на дискуссионность отдельных проблем, в целом в библиотечной науке сложилось представление, что библиотековедение подразделяется на общее и частное, а в структуру последнего входит ряд частных библиотековедческих дисциплин, сформированных на основе интеграции библиотековедения с другими науками.

    06.06.2020, 1322 просмотра.


    Уважаемые посетители! С болью в сердце сообщаем вам, что этот сайт собирает метаданные пользователя (cookie, данные об IP-адресе и местоположении), что жизненно необходимо для функционирования сайта и поддержания его жизнедеятельности.

    Если вы ни под каким предлогом не хотите предоставлять эти данные для обработки, - пожалуйста, срочно покиньте сайт и мы никому не скажем что вы тут были. С неизменной заботой, администрация сайта.

    Dear visitors! It is a pain in our heart to inform you that this site collects user metadata (cookies, IP address and location data), which is vital for the operation of the site and the maintenance of its life.

    If you do not want to provide this data for processing under any pretext, please leave the site immediately and we will not tell anyone that you were here. With the same care, the site administration.