Фрагмент из статьи Рудольфа Деккера "Нидерландские университеты: совершенный путь к гибели". Перевод с английского языка Юлии Ткаченко. Статья опубликована в журнале: Неприкосновенный запас, 2018, №2(118). Полностью ее можно прочесть на сайте Журнального зала.
Рудольф Деккер (р. 1951) — нидерландский историк, руководитель Центра по изучению эгодокументов и истории Института Хёйзинги Амстердамского университета, соредактор серии «Эгодокументы и история» издательства «Brill», основатель и главный редактор издательства «Panchaud». Среди основных работ: «The Tradition of Female Transvestism in Early Modern Europe» (1989) (в соавторстве с Лоттой ван де Пол), «Childhood, Memory and Autobiography in Holland from the Golden Age to Romanticism» (1999), «Humour in Dutch Culture of the Golden Age» (2001), «Child of the Enlightenment, Revolutionary Europe Reflected in a Boyhood Diary» (2009) (в соавторстве сАрианой Баггерман).
Мало где на квадратный метр найдется больше университетов, чем в Нидерландах: в этой относительно небольшой стране существуют пятнадцать университетов и более пятидесяти университетов прикладных наук. Считается, что примерно половина жителей Нидерландов должна получать высшее образование, будь то бакалаврская степень или диплом более высокого уровня — во всяком случае именно такая цель заявлена нидерландским правительством. На такие показатели нидерландские университеты вышли совсем недавно, однако не следует забывать, что это итог более чем четырехсотлетней истории.
Первым голландским университетом был университет Лейдена, основанный в 1575 году. Затем, в XVII веке, университеты возникли и в ряде других городов. В 1876-м был издан новый закон о высшем образовании, предоставлявший равный статус университетам Лейдена, Утрехта, Гронингена и Амстердама. В последующие годы были основаны кальвинистский Vrije Universiteit (сегодня это Амстердамский свободный университет), а также католический университет Неймегена (сегодня это Университет Неймегена имени св. Радбода Утрехтского). Со временем стали открываться новые факультеты и кафедры, но в целом ситуация в высшем образовании Нидерландов менялась незначительно. Настоящие изменения начались лишь пятьдесят лет тому назад.
В нидерландском обществе академическая среда всегда была относительно тихой гаванью, на которую пресса обращала внимание лишь по случаю какой-нибудь столетней годовщины или когда кто-то из нидерландских профессоров получал Нобелевскую премию. Сегодня же тема университетов не сходит с первых полос нидерландских газет. Чаще всего речь идет о нелицеприятных явлениях, таких как научный плагиат, низкий уровень преподавания, плохие условия труда, непомерно высокие зарплаты управленческого аппарата, низкая оплата труда преподавателей и неэффективный менеджмент. За последние несколько лет в результате лавины статей, писем, публикаций в Интернете достоянием гласности стали эти и многие другие проблемы и злоупотребления.
Иногда о скандалах становилось известно от инсайдеров, которые, опасаясь последствий, предпочитали сохранять анонимность. До сих пор все внимание было приковано к отдельным тревожным фактам, но настало время выявить тенденцию, которая стоит за всеми описанными в этих публикациях негативными явлениями. Какова связь между растущими требованиями к количеству публикаций, нечистыми на руку профессорами и гибкими условиями контрактов для преподавателей и исследователей? Администраторы и менеджеры попросту игнорируют очевидные факты, как ни в чем не бывало расхваливая «уникальность» своих учебных заведений: уникальный менеджмент, уникальное преподавание и уникальные же исследования. Абитуриентов завлекают в эти учебные заведения новомодными excellentie trajecten — специальными программами, ориентированными на продвинутых и богатых студентов. Однако многие преподаватели и исследователи опасаются, что путь к тому совершенству, которое они продают, на самом деле не что иное, как путь к гибели.
И апологеты, и критики сходятся в одном: сегодня время больших перемен. Правительство Нидерландов и руководство университетов пытались в последние годы превратить высшее образование в доходный бизнес, но эти кардинальные перемены также начались не вчера. То, что происходит на наших глазах, представляет собой уже третью по счету волну университетских реформ, предпринятых за последние пятьдесят лет. Чтобы разобраться в этом, следует сказать несколько слов о двух предыдущих этапах.
Первое радикальное изменение имело место в 1971 году, когда был принят новый закон о высшей школе: «Закон о реформе университетского управления» (WUB — Wet Universitaire Bestuurshervorming). Этот закон отчасти стал результатом студенческих протестов, которые длились нескольких лет и имели много общего со студенческими выступлениями в других странах, особенно в Париже в 1968-м. Например в Амстердаме, студенты заняли Maagdenhuis — монументальную резиденцию руководства Амстердамского университета, после чего в новый закон 1971 года были включены некоторые из их требований. По этому закону университеты получали более демократическую структуру управления, в которой преподавателям и студентам предоставлялось право голоса на всех уровнях.
В то же время вновь создаваемые органы университетского управления были в основном укомплектованы профессиональными менеджерами. В задачу этих органов входило преобразование старых элитарных университетов в массовые образовательные учреждения. Новое политическое кредо гласило: каждый гражданин страны отныне должен иметь доступ к высшему образованию, и — шире — Нидерланды должны стать экономикой, основанной на знаниях. В этой связи несколько политехнических институтов получили статус университетов: так Высшая техническая школа в Делфте стала Делфтским университетом, а Национальный сельскохозяйственный колледж — Вагенингенским университетом.
Второй поворотный момент имел место в 1990-е и стал отражением нового политического климата в Нидерландах. Следуя примеру Англии и Соединенных Штатов и руководствуясь принципами неолиберализма, государственные службы одна за другой либо полностью приватизировались, либо превращались в полугосударственные компании. В соответствии с этой идеологией университеты подлежали аналогичному реформированию. Около 1986 года видный член Социал-демократической рабочей партии Ари ван дер Зван нашел способ, как это сделать наилучшим образом: по его мнению, университеты отныне должны иметь свой собственный капитал, инвестировать средства на свой страх и риск в новые факультеты и иметь возможность нанимать персонал на гибких условиях.
В 1965-м Ван дер Зван был одним из основателей нидерландского Нового левого движения, но вскоре изменил свои взгляды, став сторонником свободного рыночного мышления и заняв пост исполнительного директора сети универсальных магазинов «Вром эн Дресман» (V&D — «Vroom en Dreesman»). Спустя короткое время ему пришлось бесславно оставить этот пост, после чего он был назначен профессором бизнес-планирования и менеджмента в Университет имени Эразма Роттердамского. Неолиберальные идеи Ван дер Звана были подхвачены нидерландскими политиками, а демократические реформы 1960-х стали рассматриваться ими как досадное бремя. И вот в 1997 году парламент спешно принимает новый закон о высшем образовании — «Закон о модернизации университетской администрации» (MUB — Wet Modernisering Universitair Bestuur).
С тех пор и по сей день власть в нидерландских университетах полностью отдана в руки правлений, или исполнительных советов. В дополнение к этому в каждом университете был создан еще и наблюдательный совет, который можно сравнить с советом уполномоченных частной компании. Основная задача этих наблюдательных советов состояла в том, чтобы устанавливать уровень зарплат членов исполнительных советов, и, надо сказать, они на них не скупились. Тем временем преподаватели и исследователи были низведены до уровня бессловесной рабочей силы. В каждом университете прежде был Ученый совет, формировавшийся из выборных представителей профессорско-преподавательского состава и студентов, но эти советы утратили бóльшую часть своих былых полномочий: вместо принятия решений они теперь просто дают советы.
С тех пор преподаватели нанимаются на работу непосредственно университетами и уже не являются, как раньше, государственными служащими. Некогда нидерландские профессора назначались на должность королевой собственной персоной, личным королевским указом, но после описанных нововведений работодателями стали сами университеты. Поэтому они создали организацию работодателей, которая представляла бы их интересы: Ассоциацию университетов в Нидерландах (VNSU). Официально эта организация заменила собой существовавший ранее Академический совет, который был совещательным органом при правительстве. Сегодня VNSU является профессиональной лоббистской организацией с офисом в Гааге, расположенным в непосредственной близости от Бинненхофа — резиденции премьер-министра и здания парламента.
Новый авторитарный закон об университетах вступил в силу в 1997 году, причем в отсутствие каких-либо протестов. У университетских преподавателей просто не осталось сил, так как они только что пережили несколько витков бюджетных сокращений, пришедшихся на 1980-е. Одиночная реакция появилась лишь в еженедельном журнале Университета имени Эразма Роттердамского «Erazmus Magazine», где ваш покорный слуга написал буквально следующее:
«Демократизация университетов, имевшая место около 1970 года, проходила в обстановке бурных дискуссий. Сегодня же откат назад происходит в полной тишине. При этом нынешняя дедемократизация университетов — событие не менее значительное. После нового MUB жизнь очень сильно изменилась. Старые навыки вдруг стали бесполезными. Умение дискутировать и демократические правила больше не находят себе применения. А новые опасности подстерегают на каждом шагу. Управление без сдержек и противовесов очень рискованно». Я предсказывал тогда, что проблем будет так много, что по прошествии нескольких лет нидерландскому парламенту придется начать официальное расследование, касающееся университетов.
Парламентское расследование для нидерландских Генеральных штатов является мерой исключительной. Комитет, состоящий из членов нижней палаты, может заслушать свидетелей, находящихся под присягой. В последние годы были проведены несколько таких расследований. Речь в числе прочего шла о коррупции в строительных компаниях, о действиях банков после кризиса 2008 года и о приватизированных жилищно-строительных корпорациях. В 2015 году было начато еще одно расследование, на этот раз касающееся полуприватизированных Нидерландских железных дорог, Nederlandse Spoorwegen, и срыва ими запуска высокоскоростного железнодорожного сообщения между Амстердамом и Брюсселем.
В ряде случаев расследования просто вскрывают хаос, вызванный приватизацией государственных служб. Сходство с процессами, происходящими в нидерландских университетах, налицо, и, несомненно, хаос, творящийся в университетах, также должен привлечь внимание нидерландского парламента, и, чем скорее это произойдет, тем лучше. Странно, что парламент Нидерландов тратит массу энергии на менее значительные, узкоспециальные проблемы национальных железных дорог, но при этом игнорирует все более разрастающиеся проблемы внутри образовательной системы голландцев. Между тем причина очевидна: проблемы нидерландских университетов и образовательной системы в целом были созданы самими голландскими политиками.
Читать полностью: http://magazines.russ.ru/nz/2018/2/niderlandskie-universitety-sovershennyj-put-k-gibeli.html
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky
Рудольф Деккер (р. 1951) — нидерландский историк, руководитель Центра по изучению эгодокументов и истории Института Хёйзинги Амстердамского университета, соредактор серии «Эгодокументы и история» издательства «Brill», основатель и главный редактор издательства «Panchaud». Среди основных работ: «The Tradition of Female Transvestism in Early Modern Europe» (1989) (в соавторстве с Лоттой ван де Пол), «Childhood, Memory and Autobiography in Holland from the Golden Age to Romanticism» (1999), «Humour in Dutch Culture of the Golden Age» (2001), «Child of the Enlightenment, Revolutionary Europe Reflected in a Boyhood Diary» (2009) (в соавторстве сАрианой Баггерман).
Мало где на квадратный метр найдется больше университетов, чем в Нидерландах: в этой относительно небольшой стране существуют пятнадцать университетов и более пятидесяти университетов прикладных наук. Считается, что примерно половина жителей Нидерландов должна получать высшее образование, будь то бакалаврская степень или диплом более высокого уровня — во всяком случае именно такая цель заявлена нидерландским правительством. На такие показатели нидерландские университеты вышли совсем недавно, однако не следует забывать, что это итог более чем четырехсотлетней истории.
Первым голландским университетом был университет Лейдена, основанный в 1575 году. Затем, в XVII веке, университеты возникли и в ряде других городов. В 1876-м был издан новый закон о высшем образовании, предоставлявший равный статус университетам Лейдена, Утрехта, Гронингена и Амстердама. В последующие годы были основаны кальвинистский Vrije Universiteit (сегодня это Амстердамский свободный университет), а также католический университет Неймегена (сегодня это Университет Неймегена имени св. Радбода Утрехтского). Со временем стали открываться новые факультеты и кафедры, но в целом ситуация в высшем образовании Нидерландов менялась незначительно. Настоящие изменения начались лишь пятьдесят лет тому назад.
В нидерландском обществе академическая среда всегда была относительно тихой гаванью, на которую пресса обращала внимание лишь по случаю какой-нибудь столетней годовщины или когда кто-то из нидерландских профессоров получал Нобелевскую премию. Сегодня же тема университетов не сходит с первых полос нидерландских газет. Чаще всего речь идет о нелицеприятных явлениях, таких как научный плагиат, низкий уровень преподавания, плохие условия труда, непомерно высокие зарплаты управленческого аппарата, низкая оплата труда преподавателей и неэффективный менеджмент. За последние несколько лет в результате лавины статей, писем, публикаций в Интернете достоянием гласности стали эти и многие другие проблемы и злоупотребления.
Иногда о скандалах становилось известно от инсайдеров, которые, опасаясь последствий, предпочитали сохранять анонимность. До сих пор все внимание было приковано к отдельным тревожным фактам, но настало время выявить тенденцию, которая стоит за всеми описанными в этих публикациях негативными явлениями. Какова связь между растущими требованиями к количеству публикаций, нечистыми на руку профессорами и гибкими условиями контрактов для преподавателей и исследователей? Администраторы и менеджеры попросту игнорируют очевидные факты, как ни в чем не бывало расхваливая «уникальность» своих учебных заведений: уникальный менеджмент, уникальное преподавание и уникальные же исследования. Абитуриентов завлекают в эти учебные заведения новомодными excellentie trajecten — специальными программами, ориентированными на продвинутых и богатых студентов. Однако многие преподаватели и исследователи опасаются, что путь к тому совершенству, которое они продают, на самом деле не что иное, как путь к гибели.
И апологеты, и критики сходятся в одном: сегодня время больших перемен. Правительство Нидерландов и руководство университетов пытались в последние годы превратить высшее образование в доходный бизнес, но эти кардинальные перемены также начались не вчера. То, что происходит на наших глазах, представляет собой уже третью по счету волну университетских реформ, предпринятых за последние пятьдесят лет. Чтобы разобраться в этом, следует сказать несколько слов о двух предыдущих этапах.
Первое радикальное изменение имело место в 1971 году, когда был принят новый закон о высшей школе: «Закон о реформе университетского управления» (WUB — Wet Universitaire Bestuurshervorming). Этот закон отчасти стал результатом студенческих протестов, которые длились нескольких лет и имели много общего со студенческими выступлениями в других странах, особенно в Париже в 1968-м. Например в Амстердаме, студенты заняли Maagdenhuis — монументальную резиденцию руководства Амстердамского университета, после чего в новый закон 1971 года были включены некоторые из их требований. По этому закону университеты получали более демократическую структуру управления, в которой преподавателям и студентам предоставлялось право голоса на всех уровнях.
В то же время вновь создаваемые органы университетского управления были в основном укомплектованы профессиональными менеджерами. В задачу этих органов входило преобразование старых элитарных университетов в массовые образовательные учреждения. Новое политическое кредо гласило: каждый гражданин страны отныне должен иметь доступ к высшему образованию, и — шире — Нидерланды должны стать экономикой, основанной на знаниях. В этой связи несколько политехнических институтов получили статус университетов: так Высшая техническая школа в Делфте стала Делфтским университетом, а Национальный сельскохозяйственный колледж — Вагенингенским университетом.
Второй поворотный момент имел место в 1990-е и стал отражением нового политического климата в Нидерландах. Следуя примеру Англии и Соединенных Штатов и руководствуясь принципами неолиберализма, государственные службы одна за другой либо полностью приватизировались, либо превращались в полугосударственные компании. В соответствии с этой идеологией университеты подлежали аналогичному реформированию. Около 1986 года видный член Социал-демократической рабочей партии Ари ван дер Зван нашел способ, как это сделать наилучшим образом: по его мнению, университеты отныне должны иметь свой собственный капитал, инвестировать средства на свой страх и риск в новые факультеты и иметь возможность нанимать персонал на гибких условиях.
В 1965-м Ван дер Зван был одним из основателей нидерландского Нового левого движения, но вскоре изменил свои взгляды, став сторонником свободного рыночного мышления и заняв пост исполнительного директора сети универсальных магазинов «Вром эн Дресман» (V&D — «Vroom en Dreesman»). Спустя короткое время ему пришлось бесславно оставить этот пост, после чего он был назначен профессором бизнес-планирования и менеджмента в Университет имени Эразма Роттердамского. Неолиберальные идеи Ван дер Звана были подхвачены нидерландскими политиками, а демократические реформы 1960-х стали рассматриваться ими как досадное бремя. И вот в 1997 году парламент спешно принимает новый закон о высшем образовании — «Закон о модернизации университетской администрации» (MUB — Wet Modernisering Universitair Bestuur).
С тех пор и по сей день власть в нидерландских университетах полностью отдана в руки правлений, или исполнительных советов. В дополнение к этому в каждом университете был создан еще и наблюдательный совет, который можно сравнить с советом уполномоченных частной компании. Основная задача этих наблюдательных советов состояла в том, чтобы устанавливать уровень зарплат членов исполнительных советов, и, надо сказать, они на них не скупились. Тем временем преподаватели и исследователи были низведены до уровня бессловесной рабочей силы. В каждом университете прежде был Ученый совет, формировавшийся из выборных представителей профессорско-преподавательского состава и студентов, но эти советы утратили бóльшую часть своих былых полномочий: вместо принятия решений они теперь просто дают советы.
С тех пор преподаватели нанимаются на работу непосредственно университетами и уже не являются, как раньше, государственными служащими. Некогда нидерландские профессора назначались на должность королевой собственной персоной, личным королевским указом, но после описанных нововведений работодателями стали сами университеты. Поэтому они создали организацию работодателей, которая представляла бы их интересы: Ассоциацию университетов в Нидерландах (VNSU). Официально эта организация заменила собой существовавший ранее Академический совет, который был совещательным органом при правительстве. Сегодня VNSU является профессиональной лоббистской организацией с офисом в Гааге, расположенным в непосредственной близости от Бинненхофа — резиденции премьер-министра и здания парламента.
Новый авторитарный закон об университетах вступил в силу в 1997 году, причем в отсутствие каких-либо протестов. У университетских преподавателей просто не осталось сил, так как они только что пережили несколько витков бюджетных сокращений, пришедшихся на 1980-е. Одиночная реакция появилась лишь в еженедельном журнале Университета имени Эразма Роттердамского «Erazmus Magazine», где ваш покорный слуга написал буквально следующее:
«Демократизация университетов, имевшая место около 1970 года, проходила в обстановке бурных дискуссий. Сегодня же откат назад происходит в полной тишине. При этом нынешняя дедемократизация университетов — событие не менее значительное. После нового MUB жизнь очень сильно изменилась. Старые навыки вдруг стали бесполезными. Умение дискутировать и демократические правила больше не находят себе применения. А новые опасности подстерегают на каждом шагу. Управление без сдержек и противовесов очень рискованно». Я предсказывал тогда, что проблем будет так много, что по прошествии нескольких лет нидерландскому парламенту придется начать официальное расследование, касающееся университетов.
Парламентское расследование для нидерландских Генеральных штатов является мерой исключительной. Комитет, состоящий из членов нижней палаты, может заслушать свидетелей, находящихся под присягой. В последние годы были проведены несколько таких расследований. Речь в числе прочего шла о коррупции в строительных компаниях, о действиях банков после кризиса 2008 года и о приватизированных жилищно-строительных корпорациях. В 2015 году было начато еще одно расследование, на этот раз касающееся полуприватизированных Нидерландских железных дорог, Nederlandse Spoorwegen, и срыва ими запуска высокоскоростного железнодорожного сообщения между Амстердамом и Брюсселем.
В ряде случаев расследования просто вскрывают хаос, вызванный приватизацией государственных служб. Сходство с процессами, происходящими в нидерландских университетах, налицо, и, несомненно, хаос, творящийся в университетах, также должен привлечь внимание нидерландского парламента, и, чем скорее это произойдет, тем лучше. Странно, что парламент Нидерландов тратит массу энергии на менее значительные, узкоспециальные проблемы национальных железных дорог, но при этом игнорирует все более разрастающиеся проблемы внутри образовательной системы голландцев. Между тем причина очевидна: проблемы нидерландских университетов и образовательной системы в целом были созданы самими голландскими политиками.
Читать полностью: http://magazines.russ.ru/nz/2018/2/niderlandskie-universitety-sovershennyj-put-k-gibeli.html
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy
- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky
- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy
- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/
- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky
- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky